В 1994 году Япония запустила в эксплуатацию реактор на быстрых нейтронах (или так называемый бридер) «Мондзю» относительно небольшой мощностью 280 МВт.Проработал реактор недолго. Уже в 1995 г. лопнул глубинный термометр во втором натриевом контуре, что вызвало пожар и утечку 640 килограммов жидкого натрия.
С тех пор эксплуатация реактора «Мондзю» так и не была возобновлена.
«Никто не пострадал, радиоактивных выбросов не произошло, но квазигосударственная организация – компания-оператор АЭС Monju попыталась скрыть аварию. Она не только фальсифицировала отчеты, но подделала видеозапись, произведенную сразу после аварии, и издала приказ о запрещении разглашения информации для своих сотрудников, дабы обеспечить их молчание», – пишет в своей книге «Лекарство для планеты» президент Научного совета по глобальным инициативам (SCGI), США, Томас Блис.
Сразу оговоримся: книга известного американского популяризатора атомной энергетики вышла в русском переводе в 2009 году – за два года до аварии на «Фукусима-1».
Приведенная нами цитата Томаса Блиса была далеко не первым и не последним предупреждением о проблемах с ядерной безопасностью в стране Восходящего Солнца.
Вот как описывало ситуацию в японском мирном атоме издание Nuclear Engineering International 20 декабря 2006 года: «В атомной энергетике (Японии) видны технологические трудности и отсутствие организованности. Причины тому – жадность, скрытость, коррупция, низкокачественные технологические методы, бюрократическая некомпетентность и очевидная направленность на максимальное производство электроэнергии в ущерб безопасности и здравого смысла».
Интересно, многие ли рядовые граждане Японии задумывались о проблемах в ядерной отрасли страны до момента аварии на «Фукусима-1» в марте 2011 года?
Однако пойдем дальше. Как обращала внимание экс-глава Госинспекции ядерного регулирования (ГИЯРУ) Елена Миколайчук уже в наши дни, фукусимская катастрофа являлась не первой и не единственной аварией на мировых АЭС, возникших вследствие землетрясений.
Первый тревожный звонок прозвучал 16 июля 2007 года, когда в результате землетрясения магнитудой 6,8 по шкале Рихтера на крупнейшей в мире японской АЭС Касивадзаки-Карива возникли нештатные ситуации, включая утечку радиации и пожар на вспомогательном объекте. После этого реакторы станции были остановлены на длительный срок.
Приведенные нами примеры наглядно свидетельствуют: крупные аварии на АЭС с тяжелыми последствиями для населения и окружающей среды не возникают на пустом месте. Их можно и нужно предотвращать, причем цена этого предотвращения во много крат ниже той цены, которую обществу придется заплатить в случае тяжелых и масштабных аварий.
Упомянутый нами Томас Блис считал основной причиной аварии на АЭС Мондзю частную собственность в атомной энергетике Японии. Позже некоторые украинские специалисты оценили аналогичным образом и причины аварии на Фукусима-1, увязав их с жадностью и безответственностью частного оператора станции компании TEPCO. При этом вопрос безответственности японского государственного регулятора, выдавшего лицензию на продление эксплуатации реакторов АЭС Фукусима-1, остался без должного внимания.
Позволим себе усомниться в том, что основными виновниками в фукусимской аварии являются именно частные собственники. Безусловно, конфликт между регулятором, который следит за ядерной безопасностью, и оператором, который заинтересован в максимальной выработке электроэнергии, существует.
Однако… вот как описывает ситуацию в самой «государственной из государственных» ядерной энергетике Советского Союза до наступления Чернобыльской катастрофы экс-председатель консультативного совета по реакторной безопасности при ГИЯРУ Николай Штейнберг: «С 1979 года – после аварии на американской АЭС Три-Майл-Айлэнд, – у нас в СССР ничего не делали в плане ядерной безопасности и утверждали, что в стране социализма ничего подобного произойти не может. Только в 1983 начались какие-то дергания, связанные с изменениями отраслевого руководства».
И действительно, в СССР такого, как в стране капитализма, не произошло. В отличие от аварии на Три-Майл-Айленд, где загрязняющие радиоактивные вещества остались в основном внутри корпуса реактора, Чернобыльская катастрофа вошла в историю, как крупнейшая за 60 лет существования ядерной энергетики, в результате которой выбросы загрязняющих радиоактивных веществ оказались в 10 раз выше, чем при аварии на Фукусиме.
В целом Три-Майл-Айленд, Чернобыль и Фукусима – это три наиболее крупные тяжелые аварии, каждая из которых надолго определила основные направления развития атомной энергетики в мире и привела к существенным переоценкам ядерных рисков.
Крупнейшей из этих крупных аварий безусловно является чернобыльская, которая случилась 26 апреля 1986 года.
Послезавтра ей исполнится 28 лет. Этому событию был посвящен круглый стол «Чернобыль и Фукусима-Даичи: влияние на развитие мировой ядерной энергетики», который был проведен на этой неделе Ассоциацией «Украинский ядерный форум». В ходе круглого стола отечественные специалисты-атомщики в который раз попытались определить квинтэссенцию ответов на два вопроса: как предотвратить появление следующей крупной аварии на АЭС и как правильно действовать, если такая авария все же случится?
Основной критерий ядерной безопасности, к которому пришли регулирующие органы и эксплуатирующие организации всего мира, на сегодняшний день сформулирован четко: не допустить выхода радиоактивных веществ за пределы площадок АЭС при любой возможности аварии и предотвратить возможность негативного воздействия радиации на население. Попросту выражаясь, приемлемой является только безопасная эксплуатация атомных станций.
При этом основным принципом эксплуатации АЭС является обеспечение глубокоэшелонированной защиты станций.
Эта защита совершенствовалась и развивалась с учетом вынесенных уроков из трех крупнейших аварий.
К примеру, Три-Майл-Айленд дал старт развитию новых проектов реакторов с пассивными системами безопасности.
Чернобыль вызвал беспрецедентное расширение международного сотрудничества и развитие международной системы ядерной безопасности, а также дальнейшее усовершенствование проектов реакторов. По инициативе МАГАТЭ, было разработано и открыто для подписания серию конвенций: о ядерной безопасности, об оперативном оповещении о ядерной аварии, о помощи в случае ядерной аварии или радиационной аварийной ситуации.
Фукусима привела к пересмотру стандартов МАГАТЭ, проведению «стресс-тестов» на АЭС, более глубокому вероятностному анализу возможного возникновения аварий, совершенствованию пассивных систем безопасности.
В настоящее время в Украине и во всем мире реализуется комплекс мероприятий по предотвращению тяжелых аварий на АЭС, в частности, по следующим направлениям:
– повышение эффективности барьеров глубокоэшелонированной защиты с обеспечением их независимости и устойчивости при различных исходных событиях,
– обеспечение автономным аварийным электроснабжением реактора на период ликвидации аварии и восстановления внешней энергопоставляющей инфраструктуры,
– осуществление сейсмического мониторинга,
– обеспечение плотности и целостности гермооболочки в случае возникновения аварии с целью предотвращения утечки радиоактивности за пределы реактора,
– обеспечение возможности удержания расплава активной зоны внутри реактора,
– установка систем контроля удаления водорода.
Особенно важным в постфукусимский период является совершенствование так называемой «культуры безопасности» на АЭС, которая в Украине оставляет желать лучшего, а также усиление ответственности действий национальных регуляторов с одновременным повышением их независимого статуса.
В принципе, по мнению экс-главы ГИЯРУ Миколайчук, никаких новых технических знаний фукусимская авария человечеству не дала.
«Фукусима – это пренебрежение теми знаниями и требованиями, которые существовали уже до момента аварии. Да, Фукусима заставила серьезнее относиться к переоценке безопасности энергоблоков старых проектов, но она стала лишь промежуточным звеном – между ней прозвучали два аналогичных тревожных звоночка: один из них в Японии на крупнейшей в мире АЭС Касивадзаки-Карива и второй – в США на АЭС Норт Анна, когда на этих площадках происходили землетрясения, которые были выше проектных. Это говорит о том, что условия площадок недооценивались. Поэтому сейчас при возведении новых энергоблоков закладывается больший консерватизм, и этому консерватизму новые блоки, которые были разработаны еще до японской аварии, как правило, отвечают», – сообщила ранее Центру исследований энергетики (EIRCenter.com) госпожа Миколайчук.
Следует отметить, что фукусимская авария, в отличие от чернобыльской, не привела к наступлению мировой ядерной зимы и почти не повлияла в мировом масштабе на планы сооружения новых АЭС. По данным МАГАТЭ, на 1 апреля 2014 года на этапе строительства находятся 72 энергоблока – примерно столько же, как на момент мартовской аварии 2011 года.
Это означает, что ядерного сценария развития человечеству не избежать. А значит вместе с производством атомной электроэнергии объективно будут расти и требования к ядерной безопасности.
Олег Кільницький
Немає коментарів:
Дописати коментар